Раздевали, допрашивали, заставляли на камеру благодарить: военнопленные женщины рассказали о пережитых зверствах

В Киев прибыли освобожденные из плена женщины – военнослужащие. Они признались, что пережили издевательства – оккупанты сатанели от украинского языка, заставляли отвечать на приветствие “Слава России”, раздевали. 
Об этом сообщает пресс-служба Минреинтеграции.
Анастасия Матрущенко:  «На его «Славу России!» я молчала. В ответ – издевательство»
Расположение воинской части, где несла службу старший солдат Анастасия Матрущенко, оккупанты расстреляли артиллерией и танками.
«В бункер, где находилась очередная смена, несколько раз попал танк, – вспоминает она. – Когда пыль развеялась, в помещение полетели гранаты. У нас изъяли оружие, амуницию, бронежилеты и мобильные телефоны. Связали руки, на глаза надели повязку».
Сначала девушка попала в Беларусь. Вспоминает, как к ним подходил военный неславянского облика и угрожал расправой: до утра не доживете!
«Между тем из соседних помещений доносились звуки допросов наших военнослужащих-мужчин». 
Впоследствии ее и других пленных переправили в СИЗО № 3 где-то под Брянском.
«Тюремные надзиратели выстроили нас и пытались сломать морально, – продолжает Анастасия. – Какой-то начальник несколько раз выкрикивал мне в лицо «Слава России!», ожидая, наверное, ответа на такое «приветствие». На молчание с нашей стороны тюремщики отвечали пытками».
Девушек раздевали в присутствии мужчин, заставляли приседать. Постригли наголо. Снова и снова допрашивали. 
Узел связи, где проходит службу Александра Цепук, защищался от натиска врага всеми возможными средствами. Но оккупанты активно применяли тяжелое вооружение, забрасывали бункер гранатами. Женщины чудом остались живы.
«На всем пути следования к Беларуси и дальше в Россию нас постоянно обыскивали», – вспоминает девушка.
В Беларуси началось с провокаций: к ним подошли репортеры российского телевидения в сопровождении военнослужащего неславянского облика.
«Им очень не понравилось то, что мы говорим на украинском языке, требовали перейти на русский, – продолжает Александра. – Но я, например, русским почти не владею – как и остальные мои коллеги. Это очень разозлило репортеров». 
В камере, где находились женщины, было две кровати и один матрас на семерых.
«За такие «удобства» нас просили рассказать на камеру о хорошем отношении со стороны оккупантов. Мы отказались», – говорит Александра.